Это сказал Суворов Александр Васильевич после взятия Измаила.
Марш Лейб-гвардии Преображенского полка
Знают турки нас и шведы «God on Heaven, Russian tsar on Earth»
Знают турки нас и шведы
И про нас известен свет
На сраженья, на победы
Нас всегда сам Царь ведет
C нами труд Он разделяет
Перед нами Он в боях
Счастьем всяк из нас считает
Умереть в Его глазах
Славны были наши деды
Помнит их и швед, и лях
И парил орел победы
На Полтавских на полях
Знамя их полка пленяет
Русский штык наш боевой
Он и нам напоминает,
Как ходили деды в бой.
Тверд наш штык четырехгранный
Голос чести не замолк
Так пойдем вперед мы славно
Грудью первый русский полк
Государям по присяге
Верным полк наш был всегда
В поле брани не робея
Грудью служит он всегда
Преображенцы удалые
Рады тешить мы царя
И потешные былые
Славны будут ввек,
У Р А !
https://www.youtube.com/watch?v=nygWSXaFeKM
Подлинность «Слова о полку Игореве» доказал… Петрарка
Великий итальянский поэт и гуманист Франческо Петрарка (1304-1375) однажды купил по случаю «Codex Cumanicus» — словарь половецкого языка, составленный в конце XIII века.
Рукопись «Слова о полку Игореве» попала в руки ученых только в 1792 году — это была случайная находка одного из любителей древности, обер-прокурора Синода графа А. Мусина-Пушкина. К счастью, с нее догадались снять типографскую копию, ибо уже через каких-нибудь двадцать лет драгоценная рукопись сгорела в Москве, во время пожара 1812 года.
«Codex Cumanicus» является неопровержимым доказательством подлинности «Слова о полку Игореве». В тексте «Слова» имеются многочисленные тюркизмы — заимствования из половецкого языка, встречающиеся и в «Codex Cumanicus». А поскольку половецкий этнос полностью исчез уже к концу средневековья, то очевидно, что намеренная фальсификация невозможна. Ведь в конце XVIII века в России уже никто не знал живую половецкую речь и, следовательно, не мог вставить половецкие слова в текст «Слова о полку Игореве».
Заглянуть в «Codex Cumanicus» неизвестный мистификатор (если бы таковой существовал) тоже не смог бы. Экземпляр из библиотеки Петрарки — единственный сохранившийся.
Александр Сурнин. Мой добрый друг, ныне к сожалению покойный, поющий поэт Анвар Исмагилов, однажды, очень давно, делал концерт в городе Львове. Как водится, по ходу концерта на сцену приходили записки, и он отвечал на вопросы. Среди прочих пришёл и такой вопрос: Молодой человек, почему в своём выступлении вы так часто употребляете слово Россия? Анвар ответил ёмко и кратко: — Потому что я русский. Мой отец башкир. Моя мать даргинка. А я — русский. Вы, те, кто сейчас стыдится того, что он русский! Вам бы у Анвара поучиться. Вдогонку немного его стихов. * * *
В мире блестящих падений и взлетов,
в мире даров нищеты панибратству
мы проживаем ни шатко, ни валко,
мы говорим новым бедствиям «здравствуй!»
В мире дорог, не ведущих ни к Риму,
ни в Уругвай, ни тем более в Ниццу —
пареной репы забыв простоту и витамины —
вгрызаемся в пиццу, псевдошашлык и почти колбасу.
Господи, уши мои ослабели!
Мне да простится — привык с колыбели
к ангелу Моцарту, рыцарю Баху…
Радио шваркнет — шарахнусь и ахну!
Эти назальные мне вокализы,
эти назойливые катаклизмы!
Эти клубы квазидыма Отечества…
Тоннами давит звук человечество
О, киловатт, килобайт, килофон!
Палочки — звук, голова —ксилофон!
Мы опускаемся тихо на дно
мутных морей первобытного звука.
Весело, братья, и воешь, как сука
в лунный мороз перед смертью в окно.
Что навевают тебе, милый мой,
нежного возраста сын-преуспешник, —
вайкулефорумысамковыйлай?!
Кончена свадьба. Убит пересмешник.
Рай в небеси. Можжевеловый рай.
Музы кабацкия. Канты блатныя.
Нынче и струны почти золотые.
Лабух парнос заменит Парнас,
в кепке таксиста гарцует Пегас.
Слышишь, братан, я играю бесплатно,
слушай меня, я остаток таланта.
Слышишь меня? Но залеплены уши
пластырем-плейером — ревом насущным.
Голос поэзии вял и лукав,
хитротуманен и полон забав,
и не дай Бог ей ввязаться в борьбу —
вкусы вправлять — вылетает в трубу.
Массовый Васька, глодая голяшку,
слушает повара, дрыгает ляжкой,
плотно икает, прилежно сопит,
кушая Музыку, вежливо спит!
Ангел мой, Моцарт, библейский мой Бах,
бедный мой Шнитке, герой заграничный.
Я на поляне лежу земляничной.
Небо ржавеет, как гвозди в гробах!
Древо культуры дотла облысело.
Реки Земли умирают, скорбя.
Выжат Коровьев, сидит Азазелло.
Осень России пошла с Октября.
* * *
Лязгнет вечер затвором,
ночь навалится с бритвой.
Я умру под забором,
нелюбовью убитый.
Я умру под забором,
в лоне жизни бродячей,
с окровавленным горлом,
рядом с маршальской дачей.
От сарматского Дона,
до болот Сахалина
шел я вечно влюбленный,
глаз востря соколиный.
Если все мои дети соберутся у морга,
вы поймете: в поэте плодотворного много!
Мои девушки вскрикнут,
в липком горе забьются —
страдиварьеву скрипку
раскололи, как блюдце.
Кто их в озеро сманит
речью пылкой и вздорной,
красоту их восславит покаянно и гордо?
Мои бедные песни!
Кем меня заменить им?!
Я умру неизвестным,
а проснусь — знаменитым!
https://stihi.ru/2021/07/14/6094
ПОКАЯНИЕ
Как много в небе нашей Родины ворон,
Что норовят погадить на её просторы!
«Покайтесь, русские!» – галдят со всех сторон.
«Покайтесь, русские!» – поют гугнивым хором.
Ну что ж, «покаемся»! Нам это не впервой.
Есть в чем виниться нам. Имеем горький опыт.
За двести лет мы — трижды! — кровью! — не икрой —
Спасали жизнь и честь расчетливой Европы.
За всё, за эту кровь и слёзы матерей,
Что сделали стократ тучнее ваши нивы,
За то, что вы, довольны, сыты и счастливы,
Нас гоните, бурча, от собственных дверей;
За то, что не процент нас манит, а идея,
За то, что мы, увы, не слуги Сатаны,
И за доверчивость к всемирным прохиндеям,
За бедность нации и мощь её страны —
Простите.
За неведенье «высоких» прав,
За то, что долг блюдем, не зная их искуса,
За то, что храм наш в поднебесьи златоглав,
За то, что следуем не Яхве, но Иисусу;
За то, что не в чести богатство и разврат
У нас, за то, что ценим ум с уменьем вместе,
За доброту, в чем каждый русский виноват,
За то, что мы рабы и совести, и чести –
Простите.
И за то, что мы не ценим время,
Не любим ложь, хулу и приторную лесть,
Что «богоизбранность» — минула наше племя…
Простите нас за то, что мы уж просто есть.
Огнем «обид», видать, и впрямь обожжены,
За все — за наши муки, веру и страданья,
Хотели вы услышать русских покаянье?
Вот вам оно, во всем величии «вины».
https://ext-5817608.livejournal.com/685.html?utm_source=recent
Удоканский феномен — в квадрате размером примерно 100 на 100 километров (захватывающем Калар и Кодар) сосредоточено несколько гигантских месторождений всяческих руд, угля, стройматериалов и самоцветов. Чинейское титано-магнетитовое месторождение нашли в 1938 году супруги-геологи Михаил Петрусевич и Людмила Казик, а в 1954 году в Удоканской экспедиции была образована отдельная Чинейская партия. На соседней речке Катугин обнаружились ещё рассыпное золото, руды циркония и редкоземельных металлов,
Основной рудой Чины является титаномагнетит, как следует из названия, включающий титан и железо содержанием до 33%. Ещё — ванадий, которого в здешней руде, по разным оценкам, от 0,5 до 2% — даже меньшая цифра беспрецедентна, и это делает Чину крупнейшим ванадиевым месторождением мира. Тут, впрочем, стоит сказать, что больше, чем из рудников, элемент V добывает из отходов металлургии — это один из главных легирующих металлов. В России его получают в Туле и уральском Чусовом, а по добыче ванадия наша страна занимает второе место с большим отрывом как от Китая (лидера), так и от Бразилии и ЮАР: на эти 4 страны приходится более 90% мирового производства. В общем, богатства Чины заманчивы, однако проблема едва ли не всего Удоканского феномена в том, что руда большинства его месторождений довольно специфическая и не поддаётся переработке привычными технологиями. На соседнем Удоканском месторождении, где перемешано несколько видов медной руды с довольно низким содержанием металла (что не мешает ему быть 3-м по величине в мире), решение искали много лет и лишь в 2020 году приступили к стройке.
С освоением Чины линию можно продлить на Катугин, разработка месторождений которого может вывести Россию в лидеры по производству циркония. Пока таковым являются США, однако производителей этого металла так мало, что запуск одного-единственного завода в удмуртском Глазове обеспечил России четверть мирового производства.
Приятель рассказал. Его направили по служебной надобности за границу.
В то время при выезде нужно было в обязательном порядке декларировать вывозимую наличную валюту вне зависимости от суммы. Что он и сделал.
Проходит таможню. Предъявляет декларацию.
Бдительный таможенник просит предъявить валюту.
Приятель достает доллары из бумажника и отдаёт таможеннику. Он их пересчитывает и сверяет с декларацией. После этого просит предъявить содержимое карманов.
Приятель послушно поочерёдно извлекает все из карманов и выкладывает на стол.
Таможенник уныло наблюдает.
Но в самый последний момент из заднего кармана брюк вместе с кусочком туалетной бумаги (человек он предусмотрительный) приятель достает небольшую пачку долларов в мелких купюрах (в основном с портретом Вашингтона), которые накануне отложил на чаевые и про которые совершенно забыл. Таможенник с нескрываемым интересом указывает на эти доллары и вопрошает: «Это зачем?
«Приятель, натурально покраснев, отвечает первое, что приходит на ум: «Это на случай, если туалетной бумаги не хватит».
Таможенник ржет до слез и пропускает.